Бизнес полюбил тишину

Уже к маю, по данным председателя Госдумы РФ Вячеслава Володина, против России было введено 10 128 санкций – это больше, чем против какого-либо другого государства за всю историю существования. Президент России Владимир Путин считает, что «политика сдерживания и ослабления России – долгосрочная стратегия Запада, а санкции нанесли серьезный удар по всей мировой экономике; основная цель запада – ухудшить жизнь миллионов людей». «Нынешние события подводят черту под глобальным доминированием Запада и в политике, и в экономике, – заявил глава РФ. – Но Россия не собирается изолироваться, ее нельзя жестко изолировать в современном мире».

Согласно опубликованному в августе Минэкономразвития проекту социально– экономического развития России на ближайшие три года, большинство прогнозов было улучшено. Спад экономики ожидается на уровне 4,2 против 7,8% (такой прогноз давался ведомством ранее), реальных доходов населения – на 2,8 против 6,8%. Восстановления ждут не раньше, чем через три года, – к росту планируется вернуться лишь в 2024 году (на 3,7%).

Самым сложным периодом будет первая половина 2023 года, а выход на докризисный уровень ведомство ожидает в 2025-м.
Правда, данные за июнь продемонстрировали, что спад в наиболее критических отраслях (продажи автомобилей и транспортировка газа) почти достиг дна.
 
Законные основания
 
14 июля 2022 года вступил в силу Федеральный закон от 14.07.2022 № 326–ФЗ, который ввел новое для российского законодательства понятие «контрсанкционная информация» и установил ограничение ее распространения среди неопределенного круга лиц, в том числе с использованием СМИ или интернета, рассказывает Сергей Трахтенберг, партнер, руководитель российской практики недвижимости и строительства, международная юридическая фирма Dentons.
 
Так, под контрсанкционной информацией понимаются сведения любого характера (производственные, технические, экономические, организационные и другие) о совершенных или планируемых к совершению российскими физическими или юридическими лицами – участниками внешнеторговой деятельности сделках, осуществляемых в области внешней торговли товарами, работами, услугами, информацией и (или) интеллектуальной собственностью в целях обеспечения потребностей внутреннего рынка Российской Федерации, распространение которых может повлечь за собой введение новых иностранных санкций в отношении сторон таких сделок. Распространение указанной информации допускается только с письменного согласия ее обладателя – российского физического или юридического лица – участника внешнеторговой деятельности, совершившего или планирующего совершение сделки. Данные поправки нацелены на закрытие доступа недружественных иностранных государств и организаций к сведениям, раскрытие которых может усилить санкционное давление на экономику РФ, подчеркивает Сергей Трахтенберг. По сути, контрсанкционная информация – это распространяемые в публичных источниках сведения о поставках в Россию товаров, работ или услуг, включенных в тот или иной санкционный список (иными словами, информация об успешном обходе российскими участниками рынка ранее введенных иностранных санкций). Соответственно, вводимое ограничение на распространение такой информации должно оградить от возможных новых санкций лиц, которые в текущих реалиях пытаются выстраивать новые логистические цепочки с тем, чтобы восполнить возможный товарный дефицит в России, добавляет эксперт.

Таким образом, Правительство РФ продолжило ранее выбранный курс на защиту российского бизнеса от возможных санкций иностранных государств, что представляется целесообразным в сложившейся ситуации, полагает Анастасия Каюкова, старший юрист антимонопольной и регуляторной практики VEGAS LEX. Так, еще в 2019 году было принято Постановление Правительства РФ от 28.05.2019 № 680 , согласно которому антимонопольный орган вправе не размещать информацию в сети Интернет о поступившем ходатайстве, если в представляемом ходатайстве или материалах к нему содержится информация о лицах, в отношении которых применяются меры ограничительного характера иностранных государств (санкции). Положения же нового Федерального закона особенно важны в контексте возможности параллельного импорта отдельных товаров (групп товаров) согласно соответствующему перечню, утвержденному Министерством промышленности и торговли РФ.
 
Прямая речь

Виталий Можаровский, партнер, Alumni Partners:
– Инициатива похожа на поведение маленького ребенка, который закрывает ладошками глаза и уверен, что он спрятался и его тоже никто не видит. Если цель этой инициативы – ограничить доступ российских журналистов и вообще российских граждан и налогоплательщиков к такой информации, то, думаю, это решение в какой-то мере может усложнить оперативный доступ, но, разумеется, никак не исключить доступ к ней, учитывая существующий уровень коррупции.

Но что выглядит реально забавным, так это наивная вера: российским законом можно ограничить доступ к «зеркальной», то есть точно такой же, информации в других суверенных государствах – ведь внешняя торговля (в отличие от внутренней) подразумевает участие в ней как минимум двух (а часто – и более) государств: их таможенных, пограничных, налоговых, статистических и других ведомств.

 

 
Третий лишний
 
Закон, ограничивающий распространение контрсакционной информации, касается не только участников сделки, информацию о которой необходимо скрыть, но и всех третьих лиц, которые находятся в одной «цепочке» со сторонами такой сделки, подчеркивает Андрей Жильцов, партнер юридической компании «Легато».

Например, российский заказчик планирует приобрести товар у другой российской компании, которая, в свою очередь, заказывает товар за рубежом, поясняет он. В случае непоставки товара из–за рубежа или иных трудностей изначальный заказчик лишается права ссылаться на этот факт и раскрывать условия сделки для своей защиты (например, при доказывании форс–мажора в суде, взыскании убытков, в деловой переписке со своими контрагентами, требующими от него возврата денег за непоставленный товар и т.д.). Для этих действий теперь придется получать согласие от стороны сделки, что крайне затруднительно. Это может привести к массовым нарушениям в сфере бизнеса, а размер административной ответственности вряд ли будет эффективным ограничителем. «Но довольно длительный период времени наша экономика была открытой книгой для всех участников мировой экономической деятельности, в том числе не заинтересованных в нашем развитии, – размышляет, в свою очередь, Степан Щедров, старший консультант, департамент складской и индустриальной недвижимости, Union Brokers. – При всем уважении к международным консалтинговым, аудиторским компаниям, СМИ и контрагентам получаемая ими информация в конечном итоге могла использоваться в рамках недобросовестной конкуренции, так как основные их бенефициары стали нам открыто недружественны». 

Конечно, важно разделять понятия коммерческой тайны и нового понятия контрсанкционной информации, уточняет эксперт – это сведения любого характера (производственные, технические, экономические, организационные и другие) о совершенных или планируемых к совершению российскими физическими или юридическими лицами – участниками внешнеэкономической деятельности (ВЭД) сделках, распространение которых может повлечь за собой введение в отношении сторон таких сделок мер ограничительного характера. «Ключевым мы считаем следующее: когда это наличие или отсутствие повода останавливало “заклятых партнеров” вводить санкции? – резюмирует Степан Щедров. – Да и получение подобных сведений в век высоких технологий не является препятствием для тех, кто нацелился на извлечение соответствующей выгоды». 
 
Сигнальные флажки
 
В случае несанкционированного распространения контрсанкционной информации соответствующее лицо – участник внешнеторговой деятельности вправе требовать возмещения убытков, причиненных в связи с распространением такой информации без его согласия, резюмирует Сергей Трахтенберг.

Кроме того, поскольку контрсанкционная информация является одним из видов информации с ограниченным доступом, ее несанкционированное распространение может повлечь также и административную ответственность в соответствии со ст. 13.14 КоАП РФ в форме административного штрафа на граждан в размере от 5 000 до 10 000 рублей; на должностных лиц – от 40 000 до 50 000 рублей или дисквалификацию на срок до трех лет; на юридических лиц – от 100 000 до 200 000 рублей. «Представляется, что для целей взыскания убытков на практике может быть действительно достаточно проблематично доказать причинно-следственную связь между публикацией какой-либо информации и введенными иностранными санкциями, – указывает Сергей Трахтенберг. – Однако мы не исключаем, что в случае фактического введения новых санкций против каких-либо участников внешнеторговой деятельности российские суды будут презюмировать наличие такой причинноследственной связи, с тем чтобы обеспечить работоспособность данной нормы закона».
  
Сицилианская защита
 
«Принятие таких поправок вообще – скорее сигнал государства бизнесу и участникам ВЭД в частности: мы вас защищаем, – уверен Степан Щедров. – Тектонических сдвигов в своей деятельности и деятельности ключевых наших клиентов с момента внесения поправок мы, например, не наблюдаем. Здесь, как и всегда, интересны правоприменение, соблюдение закона и ответственность. Однако прецедентом может стать любая несогласованная публикация в СМИ, например, о поставке оборудования, товара или техники из-за рубежа для какой-нибудь российской компании в рамках параллельного импорта или разглашение информации о сделке по отчуждению недвижимости путем продажи долей в уставном капитале российского юрлица, принадлежащих иностранной компании. Во всем информационном потоке, на наш взгляд, всегда можно найти зацепку, неточность формулировки в новостной статье или банальный вброс. И это касается всех сегментов бизнеса. Однако и внешнеэкономическую деятельность ведут далеко не все компании на рынке. Склоняемся к тому, что закон больше направлен на СМИ и призван к установлению благоприятной тишины, чтобы, как говорится, “не сглазить”. В перспективе же рынок выработает механизм, который устроит всех участников и позволит аккуратно и вдумчиво публиковать достижения отечественного бизнеса».

Анастасия Каюкова также выделяет возможную недостаточность правовых и практических инструментов защиты интересов сторон сделки в случае утечки информации: поскольку информация – «очень тонкая материя» и отследить с высокой степенью достоверности источники ее распространения, а также в полной мере защитить интересы пострадавшего от ее распространения правообладателя, особенно если в отношении него были введены санкции, может оказаться довольно сложно.

При этом информация о сделках может быть и позитивным сигналом рынку, поэтому в данном случае следует отталкиваться от конкретной ситуации и интересов сторон сделки. «Новый Федеральный закон презюмирует запрет на распространение контрсанкционной информации без предварительного письменного согласия правообладателя (сторон сделки), однако если стороны сочтут необходимым ее раскрытие, то препятствий для этого не будет, – соглашается эксперт с коллегами. – В целом в последние месяцы государственные органы идут навстречу сторонам сделки и все чаще не раскрывают информацию о сделках или раскрывают ее уже post factum. На практике антимонопольный орган стал реже публиковать информацию как о ранее поступивших ходатайствах о согласовании сделок M&A, так и о выдаваемых по результатам рассмотрения таких ходатайств решениях, что, на наш взгляд, связано с обеспечением прав сторон на конфиденциальность».
 
Прямая речь

Кирилл Лапин, управляющий партнер международной консалтинговой группы Seitenberg (Австрия):
– Нововведение может усложнить и так уже довольно напряженные отношения России с иностранными партнерами. Чем меньше у вас информации о контрагенте, тем сложнее начать с ним работу. Более того, введение закона не означает, что он будет действовать по всему миру в отношении российских участников внешнеторговой деятельности. Тот, кто ищет информацию, с большой вероятностью найдет ее, но обходным путем.

Существуют базы данных экспортно-импортных операций, которые содержат в себе полные декларации участников внешнеэкономической деятельности страны, сведения об оформленных товарах с указанием номеров деклараций, ИНН отправителя, получателя и прочего. И если, например, вы вывозите что-то из Турции, благодаря базе данных можно будет точно найти, что и когда вы везли. Зато доверие в глазах потенциальных контрагентов можно будет потерять.

Закрытие информации будет тормозить весь процесс сотрудничества, от сделки до оплаты. Особенно усложнится ситуация с банковской системой, ведь комплаенс никто не отменял. Исчезновение информации о контрагенте затруднит расчеты между иностранным контрагентом и российским. К примеру, я нахожусь в Австрии, и мне нужно принять определенную сумму от российского клиента. Для этого мне необходимо предоставить объемный пакет документов, часть из которых уже может быть скрыта, в местный банк, иначе платеж не пройдет.

Сейчас актуальнее вопрос не закрытия информации, а предоставления доступа к ней, причем в максимально понятном виде. Существует огромное количество санкций, в которых легко запутаться. Компаниям важно понять, что попадает под санкции, с кем работать можно, а с кем нет. На Западе все еще недостаточно юристов, которые хорошо разбираются в этой узкой теме, ведь полгода назад она мало кого волновала.

 

 
Прозрачные значения
 
Алексей Станкевич, партнер Orchards, поддерживает: сейчас принятие законопроекта позволило повысить уровень защищенности информации о сделках между подсанкционными лицами и их контрагентами, гарантируя возможность поиска оптимальных решений и логистических цепочек без опасения быть раскрытым и попасть под новые санкции. Но нельзя исключить, что в определенных случаях баланс между принципом защиты информации и свободного доступа к информации может нарушаться при условии, что такая информация не могла бы повлиять на деятельность подсанкционных лиц или привести к введению новых санкций; контролирующие органы в данном случае должны следить за соблюдением указанного баланса.

Эксперт соглашается с коллегами: законопроект является достаточно проработанным и необходимым решением в нынешних условиях, между тем эффективность его применения на практике во многом зависит от добросовестности участников рынка. «Сейчас игроки активно пытаются наладить новые цепочки поставок, логистику, релоцировать бизнес с целью избежания включения в санкционные списки, – напоминает г-н Станкевич. – Закон позволит участникам рынка почувствовать себя более защищенными и переместить фокуса своего внимания с сокрытия информации именно на процессы установления и регулирования отношений на поставки различных благ в обход санкций».

В то же время проект не предусматривает полного отказа от публикации информации о сделках или компаниях, особенно публичных – они все еще должны раскрывать определенные сведения в соответствии с законом, поддерживает Леонид Эрвиц, управляющий партнер, глава корпоративной практики юридической фирмы LEVEL Legal Services. Это касается отчетности компаний и, как пример, информации о намерениях акционеров обратиться в суд с иском об оспаривании сделок компаний, которые предположительно являются убыточными. В этом случае раскрытие информации акционерам предписано законом. Такой сделкой вполне может стать транзакция, подпадающая под санкции и с участием лица, на которое распространяются такие санкции, в связи с чем оно будет нести соответствующие риски.

В дальнейшем решение может привести к снижению прозрачности рынка для инвесторов в целом. Это касается в первую очередь экспортных и импортных компаний. Поскольку термин «контрсанкционная информация» определен в законе очень широко, СМИ, вероятно, придется запрашивать разрешение компаний на публикацию по каждому поводу во избежание штрафов, уточняет Леонид Эрвиц. «Бизнесмены, таким образом, фактически получат возможность влиять на публикуемую про них информацию, – продолжает он. – Чрезмерный “фильтр” информационной повестки может привести к снижению прозрачности на рынке, а также общего уровня доверия к участникам внешнеторговой деятельности. С другой стороны, указанные в законопроекте меры, с точки зрения коммерческой безопасности, скорее всего, позволят многим компаниям увереннее чувствовать себя на рынке в условиях сильной волатильности».
 
Прямая речь

Алексей Новиков, управляющий партнер Knight Frank Russia:
– Данный законопроект в первую очередь окажет влияние на СМИ и журналистов – тех, кто профессионально занимается распространением информации. Консультанты по недвижимости традиционно подписывают соглашение о неразглашении при входе в сделку, так как публичная огласка может только помешать ее успешному проведению. Поэтому любой консультант априори мотивирован к сохранению конфиденциальности подобной информации и может давать публичные комментарии только после согласования с клиентом. Безусловно, новый закон требует внимательного изучения с целью его неукоснительного соблюдения, однако никаких глобальных изменений в работе консультантов не предвидится.